'
' Адекватный перевод табуированной лексики затрудняют традиции, которые сложились в советской школе перевода по целому ряду причин (социокультурных, идеологических и т.д.), вдаваться в которые не буду
.'
' Для примера, возьмем Вильяма нашего Шекспира:
'
' "Гамлет", Акт третий, сцена вторая:
' ...
' Hamlet: I mean, my head upon your lap?
' Ophelia: Ay, my lord.
' Ham. Do you think I meant country matters?
' Oph. I think nothing, my lord.
' Ham. That's a fair thought to lie between maids' legs.
'
' В замечательном русском "Гамлете" Пастернака:
'
' Гамлет:То есть виноват: можно голову к вам на колени?
' Офелия:Да, милорд.
' Гамлет:А вы уж решили - какое-нибудь неприличие?
' Офелия: Ничего я не решила, милорд.
' Гамлет: А ведь это чудная мысль - лежать у ног девушки!
'
' Итак, вместо того, чтобы лежать _"между"_ , пастернаковский Гамлет улегся _у_ ног девушки
. Адекватно или как? 
'
' Подобную же стыдливость старой девы можно усмотреть в переводе "Гаргантюа и Пантагрюэля" Рабле - в оригинале весьма забористая книжка, для детей не годится _совсем_. У нас - едва ли не классика детской литературы
.'
' Более близкий к современности пример - перевод "Над пропастью во ржи" Сэлинджера. Лексика, которую в оригинале использует Холден, в переводе Райт-Ковалевой "окультурена" на порядок. Читается при этом замечательно, кстати.
'
' О чём это говорит? А ни о чём, кроме того, что сейчас в спектре между "стыдливостью" и "вседозволенностью" норма смещена в сторону первого, работы тов. Гоблина, (с которыми напрямую не знаком), могут чуть-чуть исправить этот перекос. Речь идет не о том, чтобы мат сделать нормой, а о приближении к адекватности, которая, как известно, недостижима
.
