да кто ж его знает, что бы было
Итак. 1968 год. Блоковая система. Если в Европе одна из стран выйдет из Варшавского Договора, куда она придет? Правильно. Вариантов нет. Понимали это в Москве? Понимали.
В июне в Прагу прибыл с неофициальным визитом член совета по формированию внешней политики Госдепа США с красивой звучной фамилией Бжезинский. Он выступал с лекциями, набор не отличался от обычного: уйдем из советского блока, да здравствует свобода и демократия. Ему хлопали. ЦК КПЧ и правительство не отреагировали вообще. Несколько позже на Варшавском совещании Вальтер Ульбрихт сравнил тексты лекций Бжезинского и программный документ оппозиции «2000 слов» и заявил, что автор по сути один. Кстати, на том же Варшавском совещании обсуждался и вопрос применения силы не только в Чехословакии, но и в Румынии.
прикольно, да?
вся статья
------------------------------------------
Работая над документальным фильмом, посвященным 40-летию ввода армий стран Варшавского договора в Чехословакию 20-21 августа 1968 года («Горячее лето 1968 года», когда эфир – не знаю), я пришел к некоторым неожиданным даже для себя выводам, которые, конечно постарался отразить в фильме, однако не всегда это получилось внятно из-за жесткого хронометража. Поэтому постараюсь изложить их сейчас несколько более подробно.
Прежде всего, я пришел к выводу, что причиной ввода объединенных сил на территорию ЧССР были отнюдь не пресловутые реформы, затеянные группой Дубчека. Наши танки все равно вошли бы в Чехословакию при любом раскладе. Кризис в ЧССР лишь придал всему происшедшему совершенно ненужную идеологическую окраску и вызвал опять же ненужный ажиотаж в мире.
Генеральный секретарь ЦК КПСС Л.И.Брежнев
С 1966 года Брежнев – и не только он – упрашивал генсека ЦК компартии ЧССР и Президента ЧССР Новотного согласиться на размещение советских войск в ЧССР. На что Новотный отвечал категорическим отказом. Чем было вызвано такое желание советской стороны? Очевидно общей военно-политической ситуацией в Европе. К тому времени СССР окончательно потерял своего союзника Албанию, чье географическое положение в сочетании с неистовостью Ходжи делало ее серьезным военным партнером. В итоге мы лишились базы ВМФ во Влере, возможности давить на непослушного Тито и на хамеющих на глазах румын. Нет, в стратегическом смысле для Европы Албания опасности не представляла, хоть и базировались там наши субмарины, но дикая злая армия с радикально настроенным личным составом – это и для Югославии, и для Румынии, и для Греции – неприятный фактор.
В то же время страны НАТО, прежде всего, США, превосходили СССР в тактическом ядерном оружии. СССР имел аналогичные боеприпасы на территории Польши и ГДР, но этого было мало. А передавать нашим союзникам мы его не могли – и в силу здравого смысла, и в связи с тем, что как раз начинались интенсивные переговоры о подготовке договора о нераспространении ядерного оружия. То есть НАТО могло применить тактическое ЯО по всему фронту от Балтики до Черного моря, а мы – только на северо-западном направлении. Учитывая превосходство НАТО в авиации, тактическом ЯО и слабости наших позиций на юго-западном направлении, где значительную силу представляла только группировка советской и венгерской армий, наше положение было весьма уязвимым.
Танки «Леопард-1» Бундесвера
Германский истребитель-перехватчик TF-104G
Таким образом, в случае войны, мы могли равноценно ответить нашим противникам только с территории ГДР. Маневры и учения стран Варшавского договора показывали, что армия ЧССР самая слабая и не в состоянии выдержать удара НАТО из ФРГ и Австрии (никто ее нейтралитет в случае обострения обстановки серьезно не воспринимал). Срочный выход СА с территории СССР в ЧССР был бы затруднен особенностями местности (как минимум), а польская и венгерская группировки были ориентированы на совершенно иные задачи. То есть в случае войны ЧССР была бы оккупирована достаточно быстро (до недели, по мнению наших военных аналитиков) с выходом сил НАТО непосредственно к границам СССР и развертыванием в Польшу и Венгрию. Мы, конечно, любили наших венгерских и польских друзей, но все же понимали: им только покажи звездно-полосатый... Надо учесть, что тогда и в НАТО, и в ОВД действовала доктрина ограниченной ядерной войны – когда военное столкновение не приведет к массированному обмену стратегическим ЯО. Сейчас это смешно, но тогда к подобным «черным сценариям» относились серьезно.
Была и еще одна проблема: ФРГ. Там у власти были те, кого мы называли реваншистами. Бывшие функционеры Третьего Рейха (например бундесканцлер Кизингер – вполне себе более чем серьезный функционер при Гитлере) отказывались признавать послевоенные границы в Восточной Европе. Что касается ЧССР, то они отказывались денонсировать Мюнхенский пакт 1938 года. Чехословакия, ГДР, Польша не были признаны Западной Германией. Это добавляло нервозности. А тот факт, что на службу в бундесвер активно принимали бывших военнослужащих вермахта и СС, только усиливало недоверие. Кстати в 1960-е гг. бундестаг принял решение, принципиально разрешающее армии ФРГ иметь ЯО. И еще одно, кстати. Антисоветское и антикоммунистическое по сути своей ультралевое террористическое движение в ФРГ было, как раз, вызвано, кроме всего прочего, и самим фактом наличия бывших наци в высших эшелонах власти в ФРГ.
Первый секретарь Президиума ЦК КПЧ А. Новотный, смещенный со своего поста в январе 1968 г.
Естественно, в таких условиях десяток наших дивизий в ЧССР могли бы несколько изменить общую ситуацию в нашу пользу и соответственно сделать наших западных партнеров более сговорчивыми. Но Новотный отказывался. Стоит понять почему. Ведь как и в любой соцстране руководство, конечно, относительно считалось с мнением масс, но в то время массы сильно против СССР не выступали, а призывы судетских немцев в ФРГ вернуть Судетланд, поддерживаемые и депутатами бундестага и канцлерами земельного уровня – должны были б расположить чехов в сторону присутствия СА. Но… не расположили.
Мне видится, что дело было в ином. В отношениях между Новотным и Брежневым.
Наши доморощенные либералы и либеральные чехи считают Новотного сталинистом и палачом. При нем проводились репрессии, именно он довел до расстрела знаменитого коммуниста Сланского, о коем и поныне много льют слез.
Но дело в том, что Новотный не был сталинистом. Именно он был одним из немногих руководителей, поддержавших знаменитый доклад Хрущева на 20 съезде. Именно он доказывал Хрущеву по итогам венгерского кризиса 1956 г., что строительство социализма должно сопровождаться ростом народного благосостояния. Именно Новотный уничтожил физически самых верных и ортодоксальных сталинистов – прежде всего Сланского со товарищи. Сланского вообще называли «чистильщиком», у него руки были по локоть в крови. Думается, что нынешняя жалость к нему вызвана или недостатком информации или злым умыслом. Именно Новотный, после того, как завязанная на СССР экономика Чехословакии оказалась «в заднице», поручил разработку либеральных экономических реформ Отто Шику. Именно Новотный ввел в ЦК молодых «либеральных» деятелей типа Дубчека, никак не связанных с действительно сталинистским и жестким режимом Готвальда.
Отто Шик
Но с Брежневым у Новотного не срослось. Потому что Новотный был другом Хрущева и весьма негативно отреагировал на его снятие. Точнее не на снятие, а обстоятельства снятия Хрущева. К тому же Новотный относился к более раннему поколению коммунистических лидеров, и соответственно относился к Брежневу несколько высокомерно. А Леонид Ильич этого не терпел.
Вот и получилось так, что вполне очевидное решение о размещении в ЧССР советских войск наталкивалось на сопротивление Новотного. И разговоры о том, что чехи не хотели делать свою страну полем боя – это в пользу бедных. Так как куда б они делись? Хоть с нашими войсками, хоть без. Географическое положение обязывало. В случае военного конфликта с НАТО ЧССР даже если б стала нейтральным государством, все равно превратилась бы в поле сражения.
Говорить о том, что именно ЦК КПСС инициировал критику Новотного в 1967 году наверное нельзя – прямых документов, кажется, пока не предъявлено. Но факт, что Брежнев просто не стал вмешиваться в начавшуюся внутри ЦК КПЧ дискуссию. А ведь противники Новотного это прекрасно чувствовали – это неприятие с советской стороны. Все понимали, что если Брежнев не поддерживает Новотного – можно начинать его кусать.
И тут на сцену выходит еще один фактор – еврейский.
В 1967 году СССР получил немного серьезных неприятностей: Египет и Сирия, наши верные друзья, получили по полной от Израиля. В странах соцлагеря, прежде всего в СССР, ЧССР и ПНР началась серьезнейшая и массированная антисионистская пропаганда, которая, как водится, граничила с антисемитской. Но вот в чем проблема: чехословацкая интеллигенция, которая в значительной своей части состояла как раз из евреев, а также традиционно либералистические интеллектуалы немедленно выступили против. Не против пропаганды, как таковой, а сразу поставили под сомнение правомерность самого режима. И здесь противники Новотного обрели союзников. Конечно, после 1942-43 гг. Прага перестала быть еврейским городом, кварталы, где обитал Голем оказались пусты – в силу понятных причин, но все-таки… В итоге вся внутрицековская возня, помноженная на старания интеллектуалов и социально-экономические проблемы привели к тому, что под брежневское «делайте, как знаете» Новотный слетел с поста генсека. Но! Кого ставить на его место? Сильных фигур, которые бы устраивали всех – не было. Поэтому выбрали заведомо слабую – Дубчека. Дубчека поддержал Брежнев – он знал его лично, к тому же, наверное, Брежневу импонировала именно слабость Дубчека – самого Брежнева в 1964-м поставили на место Хрущева именно из-за этого. Вполне возможно, по мнению Брежнева, Дубчек, как и он сам, покажет зубы своим противникам.
Новоизбранный в 1968 г. Первый секретарь ЦК КПЧ А.Дубчек
Что делает Дубчек в первую очередь? Он опирается только на одну группу, так называемых молодых либералов, ярких противников Новотного. Кроме того, ему приходится бороться и с национализмом словацких руководителей (хотя сам он недавно возглавлял ЦК компартии Словакии). Дубчек в итоге делает очень хитрый, как ему кажется, ход – он отменяет цензуру в прессе. Ну чтобы вынести внутрипартийную дискуссию в массы, апеллировать к народу, выплеснуть всю внутреннюю грязь наружу и тем самым завоевать больше сторонников. Никого не напоминает? Правильно. Михаил Горбачев образца 1987-88 гг.
А массы – они что? Им же ближе лозунги. А Новотный и его поколение уже надоели. Они ассоциируются со вполне реальными (но относительными на фоне, например, СССР социально-экономическими проблемами). И народ в крупных городах пошел за Дубчеком. Почему в крупных? А потому что провинция просто тихо-спокойно жила себе, считая, что эти пражане совсем свихнулись.
В конце января 1968 года Дубчек совершил неофициальный визит в Москву и… отклонил предложение разместить в ЧССР советские войска.
Все помнят СССР в период поздней перестройки? Митинги, лозунги, обещания, в газетах печатают все, что можно, причем никто ни за что не отвечает. Вот в Праге было то же самое. Это и называется «реформы пражской весны». Между тем секретарь ЦК КПЧ Млынарж, которого сложно обвинить в просоветской позиции, отмечает: в течение трех месяцев (это значит до апреля) они занимались тем, что делили кресла, а о реформах и не думали. Ну все, как у нас. Кстати я так и не смог добиться внятного объяснения, а что за реформы-то кроме свободы слова, многопартийности и готовящегося распада КПЧ были? Да, Отто Шик продолжал разработку, но не осуществление более важных реформ – социально-экономических. Считалось, что для их продвижения надо избавиться от балласта прежних руководителей.
Влияние западных спецслужб на события сложно проследить, так как документы СВР и соответствующие документы ЦРУ не раскрыты. Но вот что интересно.
После войны в ФРГ начала работать чешская разведлужба Франтишека Моравеца «ОКАПИ». Профессиональные разведчики, сбежавшие от СА и коммунистов кто после 1945 года, а кто после 1948-го, имели хорошо отлаженную сеть в ЧССР. И влияние. Во всяком случае раскручивание дела Сланского связывают именно с провокациями ОКАПИ. Американцы же приписывают ОКАПИ и такую функцию, как внесение раскола внутри КПЧ, хорошо поставленную пропагандистскую работу в массах и т. д. ОКАПИ самым тесным образом сотрудничало, и это естественно, с ЦРУ. Кстати, в ЦРУ в середине 1950-х тренировались отряды эмигрантов из стран соцлагеря – диверсанты, разведчики и т. д. – для организации и поддержки мятежей по типу венгерского. Об этом говорил бывший шеф американской разведки Джеймс Энглтон, причем подчеркивал, что среди эмигрантов были и чешские подразделения. С разгромом венгерского восстания и неудачами в Албании, Румынии и т. д. эти, так называемые, «домашние армии ЦРУ» [* – вполне официальный термин] были, вроде бы, распущены. Но вряд ли специалистов оставили без работы.
С другой стороны, рассекреченные документы ЦРУ, выложенные на их сайте, говорят о том, что ЦРУ имело информаторов в самых высших эшелонах власти в ЧССР.
Опять же по американским данным в ЧССР работал некоторое время Говард Хант. Говард Хант – крупнейший американский специалист широкого профиля. Он участвовал во всех крупных подрывных операциях ЦРУ – от переворота в Гватемале в 1954 году до поимки Че Гевары. Имя Ханта всплывало в связи с подозрениями в причастности к убийству Джона Кеннеди. Попался он на Уотергейтском скандале.
Наконец, вот что пишет о ЧССР сам Гелен: «наиболее активные и, следовательно, опасные для свободного мира организации расположили свои руководящие органы в Праге». «Это сосредоточение, – по мнению Гелена, – можно рассматривать как вероятную подготовку к созданию международного центра типа нового Коминформа, а ЧССР (до 1968 г.) – как своеобразного «младшего партнера» Советского Союза в деле руководства крупнейшими международными организациями» Логично, что если ЧССР имела такое значение, то и внимание к ней на Западе было адекватным. К тому же в указанный период в ЧССР до 1968 г. проходили специальную (идейно-политическую, пропагандистскую, конспирологическую и др.) подготовку тщательно подобранные кадры из развивающихся стран, по завершению которой они задействовались на местах как советские агенты и «активные проводники коммунистического идеологии». Таким образом, бывший шеф БНД признает, что ЧССР к 1968 г. вызывала у Запада скрытый страх и была для него как «бельмо на глазу».
Наконец, стоит вспомнить, что ЧССР была объектом массированной информационной войны с момента возникновения радио «Свобода» и «Свободная Европа».
В феврале 1968 года за границу сбежал генерал Шейна. Застрелился замминистра обороны генерал Янко. В прессе – шум. Пишут о причастности к организации переворота в пользу Новотного. Последствия полета Руста все помнят? Вот и в Праге начинается чистка в ЦК, МО, министерствах и спецслужбах. Выметаются сторонники Новотного и они же – так уж случилось – наиболее просоветски ориентированные люди. К тому же с большим стажем работы, что в спецслужбах очень важно. Против тех, кто выступает против такой политики в прессе начинается компания шельмования – вплоть до указаний их домашних адресов и телефонов, номеров школ, где учатся их дети и т. д.
Что такое интеллигенция Чехословакии? Просто вот факты. В ночь, когда уничтожали все население Лидице поголовно, вся пражская интеллигенция, ее сливки, собрались в оперном театре чтобы почтить память Гейдриха и принести клятву на верность Гитлеру. Кстати 3 июля 1942 года в центре Праги собралось более 200 тысяч местных жителей (кто видел, тот поймет, какая там была теснота), играли нацгимн и кричали «Хайль». Силой кто-то их загонял? Выдающийся чешский мыслитель (по чешским меркам) Мирослав Кахи отмечал: «Коллаборационизм чехов превосходил все разумные пределы». Другой не менее мыслитель Юст (чех) вторит: «Кто когда и как может привлечь к ответственности сотни тысяч предателей, если они растворились в анонимности толпы?». Вот эти сотни тысяч и их дети сперва дружно работали всю войну на немцев, грабили судетских немцев в 1945 году, спокойно вступали после войны в КПЧ, поступали на службу в госорганы, работали в прессе и потом вылезли на площади Праги в 1968 г.
С апреля 1968 года в чешской прессе наконец появляются статьи, в которых ставится вопрос: а нужен ли нам СССР. Потом вопрос ставится иначе: и когда мы наконец избавимся от СССР. Начальник административного отдела ЦК КПЧ Прхлик (между прочим, бывший начальник ГПУ МО ЧССР) заявляет, что надо выходить из Варшавского договора. Тот же вывод делает группа ученых военно-политической академии. Ну и т. д. А Дубчек, как Горбачев говорит о том, что процесс пошел. Сейчас говорят, что к радикальным мерам призывали только маргиналы. Извините, но у нас и Ельцина и межрегиональщиков, и республиканских самостийников и иже с ними тоже маргиналами поначалу считали. А чем кончилось? А чешские спецслужбы, как у нас перед 1991 годом уже деморализованы – чистками, «разоблачениями», обвинениями, призывами к роспуску их и преданию суду.
Интересно еще вот что: чехословацкая интеллигенция требовала ориентации на Запад. Как раз в то время Запад переживал сильнейший политический, идеологический и финансовый кризисы, что и привело все вместе к уличным боям в Париже, ФРГ, Италии, США. Это так, к слову. Чешская интеллигенция не колыхалась по поводу того, что процессы демократизации в Греции были буквально раздавлены танками в 1967 году, причем Запад поморщился, но принял. В общем, чешскую интеллигенцию подобные вещи волновали мало.
Людвик Свобода, ставший президентом ЧССР в 1968 г. по рекомендации ЦК КПЧ
Итак. 1968 год. Блоковая система. Если в Европе одна из стран выйдет из Варшавского Договора, куда она придет? Правильно. Вариантов нет. Понимали это в Москве? Понимали.
В июне в Прагу прибыл с неофициальным визитом член совета по формированию внешней политики Госдепа США с красивой звучной фамилией Бжезинский. Он выступал с лекциями, набор не отличался от обычного: уйдем из советского блока, да здравствует свобода и демократия. Ему хлопали. ЦК КПЧ и правительство не отреагировали вообще. Несколько позже на Варшавском совещании Вальтер Ульбрихт сравнил тексты лекций Бжезинского и программный документ оппозиции «2000 слов» и заявил, что автор по сути один. Кстати, на том же Варшавском совещании обсуждался и вопрос применения силы не только в Чехословакии, но и в Румынии.
Теперь о непосредственных причинах ввода войск. Известно, что операция «Дунай» начала набрасываться в общих чертах в ГОУ ГШ ВС СССР в… феврале 1968 года. Сразу после снятия Новотного. Это говорит лишь о том, что в советском руководстве имелась информация об уже начавшихся процессах разложения внутри ЦК КПЧ.
В массовой литературе пишут, что поводами стали две вещи: письмо в ЦК КПСС от группы членов ЦК КПЧ во главе с Биляком и выступление Смрковского перед студентами в Праге после Братиславской конференции, где Смрковский заявил, что на уступки Москве они не пойдут.
Глава Румынии Николае Чаушеску
На самом деле вряд ли это так. Ибо письма из ЧССР в ЦК КПСС шли валом. Первый секретарь ЦК компартии Украины получал и пересылал их Брежневу пачками. То же и посол в Праге Червоненко. В основном письма шли с предприятий, и провинциальных органов власти. А Смрковский подобные вещи говорил постоянно. Правда был и новый фактор: улица не подчинялась Дубчеку. Его уже не поддерживали, от него требовали – в том числе и разрыва с Варшавским договором и СЭВом. По сути, Дубчек стал заложником созданной им самим ситуации.
Поводом, как я думаю, стало иное.
16 августа в Прагу прибыл глава Румынии Николае Чаушеску. В то время он уже был с нами в самых плохих отношениях. Так вот. Он и президент ЧССР Людвик Свобода заключают договор о дружбе и взаимопомощи. Пункт 8 обязуется совместно отразить агрессию третьей стороны.
Давайте подумаем. Обе страны – члены ОВД. Само по себе это уже давно закреплено в тексте Варшавского договора: если кто нападет – отбиваться будем вместе. Какой смысл тогда в этом пункте 8? Причем без единого упоминания о соцлагере и ОВД (а это обязательные ритуальные фразы). И в условиях, когда СССР, ГДР и Польша ясно демонстрируют готовность применить силу и прописали это в коммюнике Братиславской конференции… И в условиях, когда Чаушеску дружит с Мао, который уже грозит войной нам. И когда Тито ездит в Прагу… И когда Дубчек отправил семью в Белград… Что должны были подумать в Москве? Правильно. Что третья сторона пункта 8 чешско-румынского договора – это мы. И демократ Дубчек решил дружить с диктатором Чаушеску и вероятно с Тито. Ну и все. Вариантов для Брежнева больше не было. К тому же в сентябре должен был пройти съезд КПЧ, на котором она добровольно должна была отказаться от руководящей роли (прошли и это мы попозже) и поставить вопрос о разделе страны на три: Чехию, Словакию и Моравию (ну про Моравию это вообще радикально, но были ж и такие разговоры).
Теперь главное. Все руководство КПЧ знало о дате ввода войск за три дня. Кто-то обратился к Западу? Кто-то попробовал поставить армию в ружье? Кто-то попытался защитить или предупредить население? Нет. Скрыли от своего же народа. Есть подозрение, что в общем-то имел место банальный сговор. Ибо чешское руководство понимало: если все будет развиваться, как развивается, их просто выкинут из окон – это народный пражский обычай. Офицеры вообще на неделю–10 дней умотали из расположения воинских частей. Вернулись, когда первый шок от вторжения прошел.
Кто смотрел хронику, тот знает: наши танки шли по узким улицам в Праге и по горным дорогам с дополнительными баками с горючим, солдаты ехали или в открытых БТРах (ну или в грузовиках) или на АСУшках. Жги, расстреливай – не хочу (ох, ничему не научил нас опыт венгерского кризиса, когда наши танки в этих условиях просто горели, как спички). Наше счастье что не было профессионально организованного сопротивления. Хотя в целом в Праге и Братиславе стрельба была: при штурме дома радио, вокзала и несколько раз обстрелы из окон или чердаков. По болгарским данным было два случая «дружественного огня» с венграми и нашими. Ветераны ННА вспоминают, что были случаи обстрела немецких погранпостов с чешской стороны. Кстати в операции «Дунай» со стороны ГДР участвовали всего 2 офицера, 6 унтер-офицеров и 13 солдат – связь. Об отсутствии немецкой армии говорил мне лично и Войцех Ярузельский, в то время – министр обороны Польши. На данный момент – самый компетентный человек в том, что касается операции «Дунай», остальных, увы, уже нет. Гречко, Якубовский, Дзур, Хоффманн, Маргелов… Все ушли в мир иной. Хочу заметить, что решение Чехии о вступлении в НАТО было принято тогда, когда Россия не имела общей границы с Чехией и не представляла никакой угрозы никому, кроме себя самой. Реальный смысл в этом шаге чешских политиков (все как один – активные участники «пражской весны») отсутствовал. Теперь же Чехия стала активным помощником и союзником США в деле размещения системы ПРО. Что говорит о мудрости и дальновидности Брежнева и его окружения, которые совершенно непопулярным шагом отодвинули такое развитие событий на тридцать лет.
