Архив форума "Клуб любителей DVD" с 2000 по 2014гг

Небезынтересное интервью старого демократа Киселёва (+++)

Автор: SL
<sl_mail<пёс>ukr.net>
Дата: 05.01.12, @22:39

Revizor.ua: – Евгений Алексеевич, хочу начать наше интервью о внутриполитических раскладах в России с ваших впечатлений от митинга на проспекте Сахарова в Москве. Я знаю, что 24 декабря вы лично в нём участвовали, прилетев из Киева в Москву.

Евгений Киселёв: – Я не смог поехать 10 декабря в Москву для участия в митинге на Болотной площади, просто так складывались обстоятельства в Киеве, поэтому специально поехал в Москву 24 числа. Мне очень хотелось туда попасть, потому что там творится история моей страны, и я хочу при этом присутствовать. Это главная мотивация. Причём история не просто творится – изменяется. Это было очень впечатляющее зрелище. Приехал я к началу митинга, который был объявлен на 2 часа дня. Проспект Сахарова – это фактически площадь, по размерам подобная Крещатику. Пришлось долго идти. Организаторы митинга вместе с московской полицией поступили, по моему мнению, абсолютно правильно – в целях безопасности организовали заход на эту площадь с одной стороны. Я пришёл к стороне, противоположной входу, поэтому пришлось идти пешком, но это уже не столь важные детали. Важно, что было все дисциплинированно, организованно, не было каких-то особенных провокаций, кроме одного эпизода, о котором я скажу отдельно.

Поразило количество людей. Я ещё не знал, сколько пришло, но было ощущение, что очень много, как говорится, немеренно: просто людской поток, море. Причём было видно, что в огромном количестве пришли молодые, успешные люди из тех, что раньше на митинги не ходили.

Revizor.ua: – Много знакомых встретили?

Евгений Киселёв: – Конечно. Среди них были журналисты, актёры, писатели. Я не стремился и не принимал участия в организации митинга. Не дай Бог! Заниматься этим на удалённом расстоянии, сидя в Киеве, где живёшь немножечко другой жизнью и погружён в здешние, украинские дела, по меньшей мере, наивно. У меня, естественно, не было планов ни подниматься на трибуну, ни выступать, но так получилось, что мои знакомые, российские политики, стоявшие на подмостках, заметили меня, стоявшего в первых рядах внизу у сцены, стали мне махать, и, в конце концов, когда мероприятие завершалось, я на трибуну всё-таки взобрался, но только с намерением, во-первых, поприветствовать многочисленных знакомых, которые там были, во-вторых, я поднялся на самую высокую точку и увидел панораму этой площади, заполненную людским морем. Она более всего меня поразила. Это было сильнейшее впечатление. Ничего подобного я не видел 20 лет.

Revizor.ua: – Я когда рассматривал фоторепортажи с митинга, то увидел среди присутствующих Глеба Павловского, многолетнего консультанта Кремля, человека, если так можно выразиться, контрреволюционно настроенного. В своё время он заявил по поводу Майдана в Киеве, что надо было дать в морду революции. Что, даже такого человека достал путинский застой?

Евгений Киселёв: – Я его там не встретил. Может, это огромный пробел в моей биографии, но я не так часто с ним встречался, поэтому не готов комментировать причины его появления. Там было много других более важных и значимых для меня людей. Например, отправленный недавно в отставку многолетний министр финансов Алексей Кудрин. Это человек, которого Владимир Путин ещё в начале 2000 года назвал одним из своих друзей и соратников в своей книжке «От первого лица», фактически сборнике интервью, которые он дал трём известных российским журналистам, судьба которых сложилась по-разному: Андрею Колесникову, который впоследствии стал летописцем 8 лет президентства и 4 лет премьерства Путина и писал о том, что с ним происходит чуть ли не каждый день, в газете «Коммерсант», Наталье Тимаковой, которая тогда была журналистом «Коммерсанта» (сегодня она руководитель пресс-службы Медведева), и Наталье Геворкян, которая, на мой вкус, является лучшим политическим колумнистом России, причём критически настроенной к нынешней власти.

Это исторический факт, который Путин никогда не оспаривал: именно Кудрин, работавший в столице, помог ему перебраться в Москву в 1996 году и устроиться на работу в ельцинскую администрацию, после того, когда команда ныне покойного мэра Петербурга Анатолия Собчака, у которого Путин работал заместителем, отошла от дел после поражения Собчака на мэрских выборах. С этого момента и началось возвышение нынешнего премьера. Алексей Леонидович был одним из тех немногих людей, которые могли говорить Путину «ты». Естественно, на людях он обращался к нему на «вы», но есть свидетели, которые слышали, как в какие-то моменты его прорывало, и он говорил: «Володя, ты…». И вот этот человек, которого нынешний премьер в каком-то смысле сдал, когда он выразил несогласие с экономической политикой президента, и Медведев устроил ему публично, перед камерами совершенно непотребную выволочку, приходит на митинг.

Для меня в этой ситуации важно, что среди правящей элиты начались разброд и шатания.

Revizor.ua: – Насколько, по вашему мнению, это событие можно называть «московской антипутинской революцией», как это делают многие в Фэйсбуке и в интернет-СМИ? Что, эти митинги локализованы только столицей России, а провинциальная публика ими не интересуется?

Евгений Киселёв: – Такая точка зрения верна и не верна одновременно. 24 декабря митинги прошли примерно в 70 с лишним городах страны. Где-то вышло 50, где-то 150, где-то 600 человек. Я, к сожалению, не запомнил фамилию простого молодого человека из далёкого уральского города Миасса, который выступал на митинге. Этот городок находится в Челябинской области, раньше это был одним из важных центров оборонно-промышленного комплекса в России. Там на митинг пришло 600 человек. Но он сказал: «Вы поймите, друзья, что для Миасса, где живет 150 тысяч жителей, толпа в 600 человек – это абсолютный рекорд». Но, тем не менее, революции делаются в столицах. Судьбу революции решает активное меньшинство, которое выходит на улицы столицы. Если бы 19 августа не начались демонстрации москвичей против ГКЧП, то ничего бы не случилось. Если бы в 2004 году Майдан собрался бы во Львове, то никакой оранжевой революции не было бы, как и не было бы Февральской революции 1917 года, если бы демонстрации проходили в Москве, а не в Петрограде.

Revizor.ua: – Многие наблюдатели обратили внимание на то, что на митинги на Болотной и на Сахаровском проспекте вышли представители трёх политико-идеологических групп России: левые, националисты и либералы. Если в 90-х между первыми двумя возник альянс (тогда в обиход вошло понятие «красно-коричные»), который противостоял либералам-западникам, находящимся тогда у власти, то теперь все эти три группы фактически объединились. Почему? Их всех воротит от правления Владимира Владимировича?

Евгений Киселёв: – Да. Абсолютно верно. Но спектр вышедших на митинги более разнообразный. Левые, например, представлены и коммунистами, и троцкистами, и анархистами, национал-большевиками, и ультралевыми. Кого там только нет. Правый фланг был представлен людьми как весьма радикальными, так и достаточно умеренными. Был один момент на митинге, когда представители ультраправых, пришедшие под характерными имперскими чёрно-желто-белыми знаменами, стали группироваться для прорыва к сцене, то организаторы митинга прямо с трибуны призвали сотрудников милиции навести порядок. Причём сделали это в корректной форме, никто этих ультраправых не называл «нациками». Например, Владимир Рыжков, который вел митинг, обратился к полицейскому начальству, видимо сгруппировавшемуся в каком-то одном месте (мне снизу не было видно, где именно), и сказал: «Товарищ генерал, примите, пожалуйста, меры, а то тут группа горячих молодых людей собирается себя очень активно проявить». Реакции не последовало. Потом Рыжков ещё раз обратился, а после него ещё один из выступавших, после чего к микрофону вышел Константин Крылов, один из лидеров националистов, и сказал: «Братья, я призываю вас сохранять спокойствие, наш митинг мирный. Мы здесь союзники сегодня. Пожалуйста, сохраняйте спокойствие. Соблюдайте порядок». И сразу после этого ситуация разрядилась. Точно так и либералы на митинге были разные.

Revizor.ua: – А какие «разные»? Например, Кудрин либерал же?

Евгений Киселёв: – Ну, Кудрин не является фигурой оппозиции. Тут можно строить разные домыслы. Может, он, действительно, оказался человеком, которого отвергла система, а может… Мы ж не знаем, что там происходит за красной кирпичной кремлёвской стеной. До недавнего времени кремлёвская политика была настолько закрытой, что мы узнавали о том, что там происходит, только постфактум. Вот уволили Кудрина, и вот тогда мы уже начинаем анализировать, почему его сняли. А вот аргументировано говорить, почему его уволят накануне его отставки, никто бы не решился. Этим российская политика отличается от украинской. В украинской политике мы уже заранее знаем, куда ветер дует, что там происходит. В России всё герметически запечатано и вот только сейчас начинает распечатываться.

Но всё равно сейчас очень тяжело говорить, что там происходит. Ведь Кудрин, не исключено, технологический проект. Кто-то может сказать: «Да его нарочно в отставку отправили, чтобы иметь такого специально подготовленного казачка, чтобы он внедрился в оппозиционную среду и сыграл роль посредника». И то, что он говорил на митинге, выглядит так, как будто он и пытался предложить себя в качестве переговорщика. Я не готов процитировать его дословно, но близко к тексту Кудрин сказал, что я готов лично способствовать любым переговорам между людьми, которые собрались здесь, и нынешней властью. В общем, есть такой вариант, он уже осуществляется – почитайте последние новости из Москвы, а дальше посмотрим.

Или, например, мультимиллиардер Михаил Прохоров, который на трибуну не поднимался, но стоял в толпе, а потом быстро растворился в ней. Он ведь начал свою политическую карьеру, когда возглавил партию «Правое дело», а потом Кремль его грубо прогнал. Я допускаю, что теперь ему мог опять быть звонок из Кремля: мол, извините за старое, вот тебе «утешительный приз»: прими участие, как оппозиционный кандидат, в президентских выборах 4 марта, чтобы они выглядели легитимными, демократическими, а за нами, как говорится, не заржавеет. А, может, Прохоров поступил как рисковый бизнесмен, который знает, что на рынке можно сделать хорошую ставку, воспользовавшись неожиданным изменением конъюнктуры. Вот теперь после того, что произошло, попробуйте снять Прохорова с дистанции, как это было четыре года назад с Михаилом Касьяновым. Тогда экс-премьер собрал положенных 2 миллиона подписей, но Центризбирком со своим главой, легендарным уже «волшебником» господином Чуровым, забраковал несколько тысяч подписей, придравшись к чернилам и запятым. Попробуйте такой же трюк проделать сейчас с господином Прохоровым – не получится, не прохиляет, как принято говорить на современном жаргоне. Не прохиляет такая фенечка! И, может, Михал Дмитрич, не самый глупый в этой стране человек, понял, что сейчас можно взять реванш за то унижение, которое ему пришлось пережить в сентябре, когда его пинком под зад, по сути, выгнали из его же партии. Не знаю точно, но я вот из чего исхожу. Может, господин Прохоров и вправду кремлевский проект. Но ведь политика – это такая игра, в которой есть многоходовые комбинации, как говорят шахматисты, с непредсказуемыми осложнениями на доске. Человек приходит в политику (или его приводят) с одними намерениями, а потом пошла волна, всё забурлило, а когда всё схлынуло, оказывается, он уже выступает в другом качестве.

Смотрите, вот Горбачев пришёл на пост Генерального секретаря, потому что был компромиссной фигурой, да что Горбачев – Сталин в 1922 году был компромиссной фигурой! А потом и Хрущёв, и Брежнев, а потом они смогли сконсолидировать власть в своих руках. Это позволяла им сделать сама должность, которую они заняли. После этого они всех своих конкурентов отстранили от власти. Такое вообще часто случалось в российской истории. Или вспомните Ельцина – Горбачёв с Лигачёвым и Рыжковым в 1985 году перетащили Бориса Николаевича из Свердловска в Москву, назначили первым секретарем столичного горкома партии отнюдь не для того, чтобы создать себе политического конкурента, а наоборот – с целью иметь своего надёжного, управляемого, признательного человека на ключевом посту главы московской парторганизации. А что вышло? Да и руководители демократического движения конца 80-х, вроде академика Сахарова, первых всенародно избранных мэров Москвы и Питера Гавриила Попова и Анатолия Собчака и других героев того времени, выдвинули Ельцина в свои лидеры, рассчитывая использовать его как таран для завоевания власти, и вовсе не предполагали, что очень скоро все они останутся не у дел…

Revizor.ua: – Так, по-вашему, Прохоров может пойти на выборы?

Евгений Киселёв: – Уже пошёл. И тут, я, кстати, не соглашусь с теми, кто говорит: если Прохорова зарегистрируют, это будет стопроцентным доказательством, что он – «Кремлёвский проект». Повторяю, не уверен, что Кремль сохранил прежний политический ресурс для манипуляции выборами. Всякое неосторожное движение, всякий непопулярный шаг со стороны властей будет вести только к усилению протестной активности граждан, которую они, наоборот, хотят сбить. Не зарегистрировать Прохорова – это в очередной раз сдать оппозиции парочку козырных тузов. А если зарегистрировать, тоже может оказаться плохо: Путин может и не выиграть сразу в первом туре. И тут Прохоров способен зацепиться за второй тур. Теоретически. Даже если он станет третьим, все равно он может сыграть свою роль во втором туре.

По моим оценкам, сторонников либерального, демократического пути развития России минимум 20% граждан, другое дело, что они фрагментированы. Но это та цифра, за которую можно побороться. Возвращаясь в Киев, прочитал в самолёте статью моего старого знакомого Альфреда Коха, человека, с которым мы находились в состоянии острого конфликта. Он выполнял операцию по захвату Газпромом канала НТВ в 2001 году. Он, безусловно, человек с хорошим образованием, умом и чувством юмора. Я выношу за скобки историю наших отношений, для меня это, как говорится, всё уже быльем поросло. История, как говорится, нас рассудит. Так вот Кох, как математик по образованию, в своей статье говорит, что «если рейтинг Путина будет падать, как он падал в последнюю неделю – сразу на 1,5%, то в первом туре он получит 35%, и будет второй тур. Я хочу сказать, что популярность Путина падает неумолимо. Может, у него будут какие-то вспышки увеличения рейтинга, но они вовсе не отменяют общего понижательного тренда». Я люблю повторять такую мысль: не бывает диктатуры, не бывает авторитарного режима, который не базировался бы на массовой поддержке населения.

Revizor.ua: – С этим тяжело не согласиться.

Евгений Киселёв: – Гитлер не был узурпатором, Гитлер был чрезвычайно популярным политиком в начале своей карьеры. Он пришёл к власти демократическим путём. То же самое можно сказать и о Муссолини, и об аятолле Хомейни, и об отошедшем в мир иной Ким Чен Ире, и о Мао Цзедуне, и о многих, многих иных единоличных правителях. Но бывает так, что вот что-то щёлкнуло, повернулось и…

Вот опять пересказываю ту же заметку господина Коха: Когда Ельцин был страшно популярен, ему народом всё прощалось: и когда с трибуны говорил явные нелепицы, и когда он с моста в реку падал, и когда в подпитии выступал во время своего достопамятного американского турне. В 1989 году (всё это ещё и по телевизору показывалось – и всё как с гуся вода). И все потуги рассказать, какой он плохой, какой он склонный к крутой выпивке, его избирателем не воспринимались. Все говорили: «А зато он наш! Мы его любим!». А потом в конце 90-х после операции на сердце Борис Николаевич почти в рот не брал, выступает он где-нибудь, трезвый, как стеклышко, а все хором говорят: «Да он же в стельку пьян! Видеть его больше не хотим!». Точно также было и Горбачёвым, когда он выходил в толпу, как весной 1985 года в Ленинграде в начале своей карьеры, то это было необычно, всем это нравилось, а потом спустя несколько лет, когда он делал то же самое, это безумно раздражало. Говорили: «Вот опять он со своими «углубить» и «расширить». Время разное бывает – у кого-то этот период народной любви длится дольше, у кого-то – меньше, а потом происходит переворот, некое сальто мортале: вчера любили, а теперь за то же самое ненавидят.

У Путина – это заняло достаточно долгое время. Фирменные его остроты, которые воспринимались в начале на ура – наш пацан! – теперь надоели – ну, не можем мы всё это слушать! Любой политолог вам скажет: пошёл процесс десакрализации власти, десакрализации вождя, народного лидера, а, значит, пошёл и процесс делегитимации. Поскольку слово «легитимность» на латыни созвучно со словом «законность» на латыни, то его иногда неправильно интерпретируют. Власть может быть абсолютно законна, без сучка и задоринки, человек может быть избранным на абсолютно законных основаниях, но делигитимация в данном случае означает потерю общественной поддержки, когда граждане этой страны перестают воспринимать свою власть, как ту, что находится у руля по праву, по справедливости и, если угодно, по понятиям.

Вот сейчас начинается процесс делигитимации власти Путина, и этот процесс совершенно не остановим. Люди, которые столь долгое время находились у власти в России, как говорится, ради этого столько лет шашки тупили, просто так эти шашки в ножны не засунут – они будут за власть сражаться. Начинается президентская предвыборная кампания, и я с трудом себе представляю, что Путин, учитывая особенности его характера, воспитания, образования, жизненного опыта сможет обновиться и предстать в совершенно в ином качестве, как говорится, в обновлённой версии «Путин-2.0». В это, честно говоря, я не верю. Может, ошибусь, но не верю. Он будет пытаться мобилизовать своих сторонников в присущей ему манере и стилистике. При этом не исключено, что это будет провоцировать новые возмущения, митинги и демонстрации.

Вот, например, во время президентских выборов, что в России, что в Украине, что в любой другой стране неизбежно возникает тема дебатов кандидатов в президенты. Но мне тяжело представить себе Путина, дебатирующего с кем-либо. Он с 1999 года ни разу ни с кем дебатов не вёл – ни с оппонентами, ни с журналистами. Он даже ни разу не дал в прямом телевизионном эфире ни одного интервью хоть какому-нибудь журналисту, который задавал бы ему мало-мальские неудобные вопросы. Исторический факт: он ни разу не провёл никакой публичной дискуссии, скажем, с каким-нибудь лидером оппозиции. С другой стороны, когда во время зарубежных поездок Путина тамошние журналисты, не обременённые опасениями лишиться аккредитации в российском МИДе, как московские корреспонденты зарубежных СМИ, порой задавали ему жёсткие вопросы, или когда вдруг звучал малейший намёк на критику в его адрес, то реакция всегда была болезненная, раздражённая, грубая, истерическая: «Хотите сделать обрезание?» – приезжайте, отрежем так, что ничего не останется», «подвесить за яйца», «прекратить истерику», «презервативы», «бандерлоги» и далее по списку. Он же ж удар не держит. Путин знает свои слабые и сильные стороны (здравый смысл у него ведь есть), и он должен понимать, что публичная полемика не является его сильной стороной, но с другой стороны он должен понимать – а если откажется, то как это будет воспринято. Не хочет полемику вести, не хочет дебаты? Слабак. Трус. Что тут делать Путину? Не завидую ему. А если второй тур, в который выходит Путин и Зюганов. Это же анекдот получается – Геннадию Андреевичу на старости лет может подфартить.

Revizor.ua: – И за кого вы, Евгений Алексеевич, будете во втором туре голосовать?

Евгений Киселёв: – Чёрт его знает. Я вот давно уже не голосовал. Мне было неинтересно участвовать в выборах, но на эти президентские выборы я поеду. Обязательно поеду в Москву. Не знаю, за кого буду голосовать. Если зарегистрируют Прохорова, то буду, может быть, голосовать за него. Я же понимаю, что надо голосовать за новое лицо. При всём моём уважении к Григорию Алексеевичу Явлинскому (не думаю, что в нынешней ситуации власть откажет ему в регистрации), полагаю, что было бы ошибкой сейчас голосовать за Явлинского. Ну, не соберёт сейчас Григорий Алексеевич достаточного количества голосов…

Revizor.ua: – …время его ушло.

Евгений Киселёв: – Время его ушло. Ребята, это я говорю, человек, которому уже 55 лет, и который понимает, что мы, люди нашего поколения, какими бы молодыми, бодрыми и здоровыми мы себя ни ощущали, годимся только на роль советников. Страна уже очень сильно изменилась. Мы можем отлично выступать в качестве консультантов, экспертов, людей, которые с высоты своих прожитых лет могут давать очень даже дельные советы, даже, может быть, в роли профильных министров или каких-нибудь других узковедомственных руководителей-специалистов, нов политические вожди не годимся. Народ хочет новых, свежих лиц. Поэтому – Прохоров.

Впрочем, послушаю ещё, что предложит на этот раз самый яркий из новых лидеров оппозиции – Алексей Навальный. Его рецепт оппозиционно настроенным избирателям: на прошедших выборах голосовать за любую партию, кроме «Единой России», чтоб «партия жуликов и воров» получила, как можно меньше голосов, оказался самым эффективным. Но на президентских выборах, в отличие от парламентских, есть второй тур. Предположим, в первом туре ставится та же задача: чтобы Путин получил как можно меньше голосов. Предположим, добились этого. При этом, повторяю, может возникнуть ситуация, что во второй тур выходит Зюганов и Путин. За кого я буду голосовать? Не знаю. Может, и за Зюганова. Понимаете, надо изменить страну. Если Геннадий Андреевич Зюганов определится по некоторым вопросам и скажет: «Всё, ребята, рву со сталинизмом». Или, например, заявит, что они не собираются заниматься переделом собственности, и что мы не твердокаменные коммунисты, а социал-демократы. Если он назовёт людей, которых приведёт с собой во власть, которые формально считаются коммунистами, но, на самом деле, являются социал-демократами. Например, Елену Лукьянову, дочку Анатолия Лукьянова, того самого…

Revizor.ua: – …поэта Осенева.

Евгений Киселёв: – Да, поэта Осенева. Елена Лукьянова активист КПРФ. При этом она благородный, порядочный человек, правозащитница, блестящий юрист, великолепно понимающий такую тонкую материю, как конституционное право, которая в этой области выступает с абсолютно либеральных позиций. Так вот, если Геннадий Андреевич скажет, что министром юстиции в моём правительстве будет Елена Лукьянова, на пост директора ФСБ назначу генерала Алексея Кандаурова, руководителем администрации – Мельникова, то у меня многие вопросы сами снимутся, потому что я знаю Мельникова, Кандаурова, Лукьянову, я знаю некоторых молодых ребят, которые работают с Зюгановым. Тогда у меня нет вопросов, и думаю, что многие поступят так, как и я. Надо переломить тренд. Помню, какой был шум в Польше, когда все с ужасом говорили: Валенса проигрывает Квасьневскому, к власти рвутся бывшие коммунисты, бывший коммунистический аппаратчик Александр Квасьневский станет сейчас президентом Польши, какой кошмар, всё пропало. Ну и? Пропало? Я, конечно, понимаю, что Зюганов не Квасьневский…

Revizor.ua: – Но президентом-то станет всё-таки Путин. Что тогда?

Евгений Киселёв: – Тут есть опасность того, что, действительно, Путин может стать президентом в силу инерции. При этом рейтинг его будет продолжать падать и повторится то, что случилось с Ельциным к 1998-1999 годам. Он был избран президентом на второй срок, но рейтинг его падал все ниже, ниже и ниже. Так было, кстати, и с Кучмой. Вспомним, как Кучма победил на выборах 1999 года, пообещав, что мы увидим другого президента, назначил Ющенко премьером и вроде, как жизнь закипела, а потом – бабах – история с Гонгадзе, плёнки Мельниченко, «Украина без Кучмы», отставка Ющенко и всё покатилось под горку. То же самое может произойти и с Путиным. С помощью административного ресурса ему удастся нарисовать себе победу, но в последний раз, а потом всё покатится вниз.

Вот смотрите, если бы мне ещё месяц тому назад сказали, что по Первому российскому каналу в итоговой воскресной программе с Петром Толстым будут показывать митинг оппозиции, причём давать прямую цитату из выступления Гарри Каспарова, я бы никогда в это не поверил.

Revizor.ua: – Значит, изменения есть?

Евгений Киселёв: – Изменения есть. В стране прошло 75 митингов, только 3 из них не были разрешены, все остальные – разрешённые. Тенденция, однако, как сказал бы телеведущий Михаил Леонтьев, последовательный сторонник Путина. Сигнал прошёл: митинги надо разрешать. Что, сейчас какой-нибудь губернатор, находящийся за тысячу километров от Москвы, будет, рискуя своей, извините, жопой, прикрывать задницу Владимира Владимировича Путина? Да нет, конечно. У него в его губернии – свои разборки, своя система интересов. Если он увидел, что здание зашаталось, что процесс пошёл, что ходить на митинги – это мейнстрим, это в тренде, он уже не будет ради Путина костьми ложиться, так только, будет вид только делать – и то до поры до времени.

Вот один из организаторов митинга журналист и издатель Сергей Пархоменко рассказал: «Спускаюсь я с трибуны после митинга, и кого я там внизу вижу?! Модных фотографов, которые ещё вчера снимали только для «глянцевых» журналов всяких звёзд гламура и дорогих проституток, которые всегда пытались завести знакомства со звездами бизнеса, шоу-бизнеса и гламурной светской жизни, а теперь они пришли все сюда для того, чтобы сфотографировать людей, которые выступают на этом модном мероприятии, или их «склеить». Так что, повторяю: "Тенденция, однако".

Revizor.ua: – Что бы вы ещё могли сказать в завершении нашего интервью?

Евгений Киселёв: – Вспоминаю сейчас 1991 году, вспоминаю тех людей, которые в меру своего понимания, своего небогатого политического опыта, своих сугубо теоретических представлений о реальной политике и экономике, пытались изменить к лучшему Советский Союз в конце 80-х годов. Ошибаясь, пребывая в плену многочисленных иллюзий, искренних заблуждений, они, повторяю, пытались изменить страну. Но при всём моем уважении к этим людям, я уверен: все их усилия, скорее всего оказались бы напрасны, и СССР бы не разрушился, и коммунизм бы не пал, если бы тогдашние партийно-хозяйственные элиты, прежде всего региональные, республиканские, не сказали бы в какой-то момент сами себе: мы не собираемся идти на заклание, чтобы сохранить у власти в Москве кучку этих жалких придурков, которые ради каких-то пропахших нафталином идей и лозунгов решили вывести танки на улицы Москвы – ради опухшего от пьянства премьера Павлова, ради ничтожного Янаева с его пресловутыми трясущимися руками, ради твердокаменного коммунистического доктринёра Крючкова и иже с ними.

Так вот, я хочу сказать, что и сегодня в России достаточно много центров власти, где сидят люди, которым своя рубашка ближе к телу. И у меня есть ощущение, что когда режим всерьёз зашатается, эти люди побегут от него прочь так же, как побежали в 1991 году тогдашние руководители бывших советских республик, автономий, краёв и областей. И всё рухнуло. В общем, весёлое время наступает. Вся эта история может разрешиться за несколько лет, а, может, и за несколько недель. Но разрешится точно.

(http://revizor.ua/news/putin_coming#20120105_kiselyov)

Сообщения в ветке

Небезынтересное интервью старого демократа Киселёва (+++) -- SL -- 05.01.12@22:39 (Чит.: 182)

До кучи: протоиерей Чаплин -- SL -- 06.01.12@12:52 (Чит.: 151)

Женя и Света, Женя и две девочки и два мальчика, Женя перенервничал? Женя - политический труп (-) -- Aksman -- 06.01.12@08:06 (Чит.: 90)

Ответ на сообщение

Ваше имя:

Пароль:

Ваш e-mail:

Тема:

Текст сообщения:

' Revizor.ua: – Евгений Алексеевич, хочу начать наше интервью о внутриполитических раскладах в России с ваших впечатлений от митинга на проспекте Сахарова в Москве. Я знаю, что 24 декабря вы лично в нём участвовали, прилетев из Киева в Москву. ' ' Евгений Киселёв: – Я не смог поехать 10 декабря в Москву для участия в митинге на Болотной площади, просто так складывались обстоятельства в Киеве, поэтому специально поехал в Москву 24 числа. Мне очень хотелось туда попасть, потому что там творится история моей страны, и я хочу при этом присутствовать. Это главная мотивация. Причём история не просто творится – изменяется. Это было очень впечатляющее зрелище. Приехал я к началу митинга, который был объявлен на 2 часа дня. Проспект Сахарова – это фактически площадь, по размерам подобная Крещатику. Пришлось долго идти. Организаторы митинга вместе с московской полицией поступили, по моему мнению, абсолютно правильно – в целях безопасности организовали заход на эту площадь с одной стороны. Я пришёл к стороне, противоположной входу, поэтому пришлось идти пешком, но это уже не столь важные детали. Важно, что было все дисциплинированно, организованно, не было каких-то особенных провокаций, кроме одного эпизода, о котором я скажу отдельно. ' ' Поразило количество людей. Я ещё не знал, сколько пришло, но было ощущение, что очень много, как говорится, немеренно: просто людской поток, море. Причём было видно, что в огромном количестве пришли молодые, успешные люди из тех, что раньше на митинги не ходили. ' ' Revizor.ua: – Много знакомых встретили? ' ' Евгений Киселёв: – Конечно. Среди них были журналисты, актёры, писатели. Я не стремился и не принимал участия в организации митинга. Не дай Бог! Заниматься этим на удалённом расстоянии, сидя в Киеве, где живёшь немножечко другой жизнью и погружён в здешние, украинские дела, по меньшей мере, наивно. У меня, естественно, не было планов ни подниматься на трибуну, ни выступать, но так получилось, что мои знакомые, российские политики, стоявшие на подмостках, заметили меня, стоявшего в первых рядах внизу у сцены, стали мне махать, и, в конце концов, когда мероприятие завершалось, я на трибуну всё-таки взобрался, но только с намерением, во-первых, поприветствовать многочисленных знакомых, которые там были, во-вторых, я поднялся на самую высокую точку и увидел панораму этой площади, заполненную людским морем. Она более всего меня поразила. Это было сильнейшее впечатление. Ничего подобного я не видел 20 лет. ' ' ' ' Revizor.ua: – Я когда рассматривал фоторепортажи с митинга, то увидел среди присутствующих Глеба Павловского, многолетнего консультанта Кремля, человека, если так можно выразиться, контрреволюционно настроенного. В своё время он заявил по поводу Майдана в Киеве, что надо было дать в морду революции. Что, даже такого человека достал путинский застой? ' ' Евгений Киселёв: – Я его там не встретил. Может, это огромный пробел в моей биографии, но я не так часто с ним встречался, поэтому не готов комментировать причины его появления. Там было много других более важных и значимых для меня людей. Например, отправленный недавно в отставку многолетний министр финансов Алексей Кудрин. Это человек, которого Владимир Путин ещё в начале 2000 года назвал одним из своих друзей и соратников в своей книжке «От первого лица», фактически сборнике интервью, которые он дал трём известных российским журналистам, судьба которых сложилась по-разному: Андрею Колесникову, который впоследствии стал летописцем 8 лет президентства и 4 лет премьерства Путина и писал о том, что с ним происходит чуть ли не каждый день, в газете «Коммерсант», Наталье Тимаковой, которая тогда была журналистом «Коммерсанта» (сегодня она руководитель пресс-службы Медведева), и Наталье Геворкян, которая, на мой вкус, является лучшим политическим колумнистом России, причём критически настроенной к нынешней власти. ' ' Это исторический факт, который Путин никогда не оспаривал: именно Кудрин, работавший в столице, помог ему перебраться в Москву в 1996 году и устроиться на работу в ельцинскую администрацию, после того, когда команда ныне покойного мэра Петербурга Анатолия Собчака, у которого Путин работал заместителем, отошла от дел после поражения Собчака на мэрских выборах. С этого момента и началось возвышение нынешнего премьера. Алексей Леонидович был одним из тех немногих людей, которые могли говорить Путину «ты». Естественно, на людях он обращался к нему на «вы», но есть свидетели, которые слышали, как в какие-то моменты его прорывало, и он говорил: «Володя, ты…». И вот этот человек, которого нынешний премьер в каком-то смысле сдал, когда он выразил несогласие с экономической политикой президента, и Медведев устроил ему публично, перед камерами совершенно непотребную выволочку, приходит на митинг. ' ' Для меня в этой ситуации важно, что среди правящей элиты начались разброд и шатания. ' ' Revizor.ua: – Насколько, по вашему мнению, это событие можно называть «московской антипутинской революцией», как это делают многие в Фэйсбуке и в интернет-СМИ? Что, эти митинги локализованы только столицей России, а провинциальная публика ими не интересуется? ' ' Евгений Киселёв: – Такая точка зрения верна и не верна одновременно. 24 декабря митинги прошли примерно в 70 с лишним городах страны. Где-то вышло 50, где-то 150, где-то 600 человек. Я, к сожалению, не запомнил фамилию простого молодого человека из далёкого уральского города Миасса, который выступал на митинге. Этот городок находится в Челябинской области, раньше это был одним из важных центров оборонно-промышленного комплекса в России. Там на митинг пришло 600 человек. Но он сказал: «Вы поймите, друзья, что для Миасса, где живет 150 тысяч жителей, толпа в 600 человек – это абсолютный рекорд». Но, тем не менее, революции делаются в столицах. Судьбу революции решает активное меньшинство, которое выходит на улицы столицы. Если бы 19 августа не начались демонстрации москвичей против ГКЧП, то ничего бы не случилось. Если бы в 2004 году Майдан собрался бы во Львове, то никакой оранжевой революции не было бы, как и не было бы Февральской революции 1917 года, если бы демонстрации проходили в Москве, а не в Петрограде. ' ' Revizor.ua: – Многие наблюдатели обратили внимание на то, что на митинги на Болотной и на Сахаровском проспекте вышли представители трёх политико-идеологических групп России: левые, националисты и либералы. Если в 90-х между первыми двумя возник альянс (тогда в обиход вошло понятие «красно-коричные»), который противостоял либералам-западникам, находящимся тогда у власти, то теперь все эти три группы фактически объединились. Почему? Их всех воротит от правления Владимира Владимировича? ' ' Евгений Киселёв: – Да. Абсолютно верно. Но спектр вышедших на митинги более разнообразный. Левые, например, представлены и коммунистами, и троцкистами, и анархистами, национал-большевиками, и ультралевыми. Кого там только нет. Правый фланг был представлен людьми как весьма радикальными, так и достаточно умеренными. Был один момент на митинге, когда представители ультраправых, пришедшие под характерными имперскими чёрно-желто-белыми знаменами, стали группироваться для прорыва к сцене, то организаторы митинга прямо с трибуны призвали сотрудников милиции навести порядок. Причём сделали это в корректной форме, никто этих ультраправых не называл «нациками». Например, Владимир Рыжков, который вел митинг, обратился к полицейскому начальству, видимо сгруппировавшемуся в каком-то одном месте (мне снизу не было видно, где именно), и сказал: «Товарищ генерал, примите, пожалуйста, меры, а то тут группа горячих молодых людей собирается себя очень активно проявить». Реакции не последовало. Потом Рыжков ещё раз обратился, а после него ещё один из выступавших, после чего к микрофону вышел Константин Крылов, один из лидеров националистов, и сказал: «Братья, я призываю вас сохранять спокойствие, наш митинг мирный. Мы здесь союзники сегодня. Пожалуйста, сохраняйте спокойствие. Соблюдайте порядок». И сразу после этого ситуация разрядилась. Точно так и либералы на митинге были разные. ' ' ' ' Revizor.ua: – А какие «разные»? Например, Кудрин либерал же? ' ' Евгений Киселёв: – Ну, Кудрин не является фигурой оппозиции. Тут можно строить разные домыслы. Может, он, действительно, оказался человеком, которого отвергла система, а может… Мы ж не знаем, что там происходит за красной кирпичной кремлёвской стеной. До недавнего времени кремлёвская политика была настолько закрытой, что мы узнавали о том, что там происходит, только постфактум. Вот уволили Кудрина, и вот тогда мы уже начинаем анализировать, почему его сняли. А вот аргументировано говорить, почему его уволят накануне его отставки, никто бы не решился. Этим российская политика отличается от украинской. В украинской политике мы уже заранее знаем, куда ветер дует, что там происходит. В России всё герметически запечатано и вот только сейчас начинает распечатываться. ' ' Но всё равно сейчас очень тяжело говорить, что там происходит. Ведь Кудрин, не исключено, технологический проект. Кто-то может сказать: «Да его нарочно в отставку отправили, чтобы иметь такого специально подготовленного казачка, чтобы он внедрился в оппозиционную среду и сыграл роль посредника». И то, что он говорил на митинге, выглядит так, как будто он и пытался предложить себя в качестве переговорщика. Я не готов процитировать его дословно, но близко к тексту Кудрин сказал, что я готов лично способствовать любым переговорам между людьми, которые собрались здесь, и нынешней властью. В общем, есть такой вариант, он уже осуществляется – почитайте последние новости из Москвы, а дальше посмотрим. ' ' Или, например, мультимиллиардер Михаил Прохоров, который на трибуну не поднимался, но стоял в толпе, а потом быстро растворился в ней. Он ведь начал свою политическую карьеру, когда возглавил партию «Правое дело», а потом Кремль его грубо прогнал. Я допускаю, что теперь ему мог опять быть звонок из Кремля: мол, извините за старое, вот тебе «утешительный приз»: прими участие, как оппозиционный кандидат, в президентских выборах 4 марта, чтобы они выглядели легитимными, демократическими, а за нами, как говорится, не заржавеет. А, может, Прохоров поступил как рисковый бизнесмен, который знает, что на рынке можно сделать хорошую ставку, воспользовавшись неожиданным изменением конъюнктуры. Вот теперь после того, что произошло, попробуйте снять Прохорова с дистанции, как это было четыре года назад с Михаилом Касьяновым. Тогда экс-премьер собрал положенных 2 миллиона подписей, но Центризбирком со своим главой, легендарным уже «волшебником» господином Чуровым, забраковал несколько тысяч подписей, придравшись к чернилам и запятым. Попробуйте такой же трюк проделать сейчас с господином Прохоровым – не получится, не прохиляет, как принято говорить на современном жаргоне. Не прохиляет такая фенечка! И, может, Михал Дмитрич, не самый глупый в этой стране человек, понял, что сейчас можно взять реванш за то унижение, которое ему пришлось пережить в сентябре, когда его пинком под зад, по сути, выгнали из его же партии. Не знаю точно, но я вот из чего исхожу. Может, господин Прохоров и вправду кремлевский проект. Но ведь политика – это такая игра, в которой есть многоходовые комбинации, как говорят шахматисты, с непредсказуемыми осложнениями на доске. Человек приходит в политику (или его приводят) с одними намерениями, а потом пошла волна, всё забурлило, а когда всё схлынуло, оказывается, он уже выступает в другом качестве. ' ' Смотрите, вот Горбачев пришёл на пост Генерального секретаря, потому что был компромиссной фигурой, да что Горбачев – Сталин в 1922 году был компромиссной фигурой! А потом и Хрущёв, и Брежнев, а потом они смогли сконсолидировать власть в своих руках. Это позволяла им сделать сама должность, которую они заняли. После этого они всех своих конкурентов отстранили от власти. Такое вообще часто случалось в российской истории. Или вспомните Ельцина – Горбачёв с Лигачёвым и Рыжковым в 1985 году перетащили Бориса Николаевича из Свердловска в Москву, назначили первым секретарем столичного горкома партии отнюдь не для того, чтобы создать себе политического конкурента, а наоборот – с целью иметь своего надёжного, управляемого, признательного человека на ключевом посту главы московской парторганизации. А что вышло? Да и руководители демократического движения конца 80-х, вроде академика Сахарова, первых всенародно избранных мэров Москвы и Питера Гавриила Попова и Анатолия Собчака и других героев того времени, выдвинули Ельцина в свои лидеры, рассчитывая использовать его как таран для завоевания власти, и вовсе не предполагали, что очень скоро все они останутся не у дел… ' ' Revizor.ua: – Так, по-вашему, Прохоров может пойти на выборы? ' ' Евгений Киселёв: – Уже пошёл. И тут, я, кстати, не соглашусь с теми, кто говорит: если Прохорова зарегистрируют, это будет стопроцентным доказательством, что он – «Кремлёвский проект». Повторяю, не уверен, что Кремль сохранил прежний политический ресурс для манипуляции выборами. Всякое неосторожное движение, всякий непопулярный шаг со стороны властей будет вести только к усилению протестной активности граждан, которую они, наоборот, хотят сбить. Не зарегистрировать Прохорова – это в очередной раз сдать оппозиции парочку козырных тузов. А если зарегистрировать, тоже может оказаться плохо: Путин может и не выиграть сразу в первом туре. И тут Прохоров способен зацепиться за второй тур. Теоретически. Даже если он станет третьим, все равно он может сыграть свою роль во втором туре. ' ' По моим оценкам, сторонников либерального, демократического пути развития России минимум 20% граждан, другое дело, что они фрагментированы. Но это та цифра, за которую можно побороться. Возвращаясь в Киев, прочитал в самолёте статью моего старого знакомого Альфреда Коха, человека, с которым мы находились в состоянии острого конфликта. Он выполнял операцию по захвату Газпромом канала НТВ в 2001 году. Он, безусловно, человек с хорошим образованием, умом и чувством юмора. Я выношу за скобки историю наших отношений, для меня это, как говорится, всё уже быльем поросло. История, как говорится, нас рассудит. Так вот Кох, как математик по образованию, в своей статье говорит, что «если рейтинг Путина будет падать, как он падал в последнюю неделю – сразу на 1,5%, то в первом туре он получит 35%, и будет второй тур. Я хочу сказать, что популярность Путина падает неумолимо. Может, у него будут какие-то вспышки увеличения рейтинга, но они вовсе не отменяют общего понижательного тренда». Я люблю повторять такую мысль: не бывает диктатуры, не бывает авторитарного режима, который не базировался бы на массовой поддержке населения. ' ' Revizor.ua: – С этим тяжело не согласиться. ' ' Евгений Киселёв: – Гитлер не был узурпатором, Гитлер был чрезвычайно популярным политиком в начале своей карьеры. Он пришёл к власти демократическим путём. То же самое можно сказать и о Муссолини, и об аятолле Хомейни, и об отошедшем в мир иной Ким Чен Ире, и о Мао Цзедуне, и о многих, многих иных единоличных правителях. Но бывает так, что вот что-то щёлкнуло, повернулось и… ' ' Вот опять пересказываю ту же заметку господина Коха: Когда Ельцин был страшно популярен, ему народом всё прощалось: и когда с трибуны говорил явные нелепицы, и когда он с моста в реку падал, и когда в подпитии выступал во время своего достопамятного американского турне. В 1989 году (всё это ещё и по телевизору показывалось – и всё как с гуся вода). И все потуги рассказать, какой он плохой, какой он склонный к крутой выпивке, его избирателем не воспринимались. Все говорили: «А зато он наш! Мы его любим!». А потом в конце 90-х после операции на сердце Борис Николаевич почти в рот не брал, выступает он где-нибудь, трезвый, как стеклышко, а все хором говорят: «Да он же в стельку пьян! Видеть его больше не хотим!». Точно также было и Горбачёвым, когда он выходил в толпу, как весной 1985 года в Ленинграде в начале своей карьеры, то это было необычно, всем это нравилось, а потом спустя несколько лет, когда он делал то же самое, это безумно раздражало. Говорили: «Вот опять он со своими «углубить» и «расширить». Время разное бывает – у кого-то этот период народной любви длится дольше, у кого-то – меньше, а потом происходит переворот, некое сальто мортале: вчера любили, а теперь за то же самое ненавидят. ' ' У Путина – это заняло достаточно долгое время. Фирменные его остроты, которые воспринимались в начале на ура – наш пацан! – теперь надоели – ну, не можем мы всё это слушать! Любой политолог вам скажет: пошёл процесс десакрализации власти, десакрализации вождя, народного лидера, а, значит, пошёл и процесс делегитимации. Поскольку слово «легитимность» на латыни созвучно со словом «законность» на латыни, то его иногда неправильно интерпретируют. Власть может быть абсолютно законна, без сучка и задоринки, человек может быть избранным на абсолютно законных основаниях, но делигитимация в данном случае означает потерю общественной поддержки, когда граждане этой страны перестают воспринимать свою власть, как ту, что находится у руля по праву, по справедливости и, если угодно, по понятиям. ' ' Вот сейчас начинается процесс делигитимации власти Путина, и этот процесс совершенно не остановим. Люди, которые столь долгое время находились у власти в России, как говорится, ради этого столько лет шашки тупили, просто так эти шашки в ножны не засунут – они будут за власть сражаться. Начинается президентская предвыборная кампания, и я с трудом себе представляю, что Путин, учитывая особенности его характера, воспитания, образования, жизненного опыта сможет обновиться и предстать в совершенно в ином качестве, как говорится, в обновлённой версии «Путин-2.0». В это, честно говоря, я не верю. Может, ошибусь, но не верю. Он будет пытаться мобилизовать своих сторонников в присущей ему манере и стилистике. При этом не исключено, что это будет провоцировать новые возмущения, митинги и демонстрации. ' ' Вот, например, во время президентских выборов, что в России, что в Украине, что в любой другой стране неизбежно возникает тема дебатов кандидатов в президенты. Но мне тяжело представить себе Путина, дебатирующего с кем-либо. Он с 1999 года ни разу ни с кем дебатов не вёл – ни с оппонентами, ни с журналистами. Он даже ни разу не дал в прямом телевизионном эфире ни одного интервью хоть какому-нибудь журналисту, который задавал бы ему мало-мальские неудобные вопросы. Исторический факт: он ни разу не провёл никакой публичной дискуссии, скажем, с каким-нибудь лидером оппозиции. С другой стороны, когда во время зарубежных поездок Путина тамошние журналисты, не обременённые опасениями лишиться аккредитации в российском МИДе, как московские корреспонденты зарубежных СМИ, порой задавали ему жёсткие вопросы, или когда вдруг звучал малейший намёк на критику в его адрес, то реакция всегда была болезненная, раздражённая, грубая, истерическая: «Хотите сделать обрезание?» – приезжайте, отрежем так, что ничего не останется», «подвесить за яйца», «прекратить истерику», «презервативы», «бандерлоги» и далее по списку. Он же ж удар не держит. Путин знает свои слабые и сильные стороны (здравый смысл у него ведь есть), и он должен понимать, что публичная полемика не является его сильной стороной, но с другой стороны он должен понимать – а если откажется, то как это будет воспринято. Не хочет полемику вести, не хочет дебаты? Слабак. Трус. Что тут делать Путину? Не завидую ему. А если второй тур, в который выходит Путин и Зюганов. Это же анекдот получается – Геннадию Андреевичу на старости лет может подфартить. ' ' Revizor.ua: – И за кого вы, Евгений Алексеевич, будете во втором туре голосовать? ' ' Евгений Киселёв: – Чёрт его знает. Я вот давно уже не голосовал. Мне было неинтересно участвовать в выборах, но на эти президентские выборы я поеду. Обязательно поеду в Москву. Не знаю, за кого буду голосовать. Если зарегистрируют Прохорова, то буду, может быть, голосовать за него. Я же понимаю, что надо голосовать за новое лицо. При всём моём уважении к Григорию Алексеевичу Явлинскому (не думаю, что в нынешней ситуации власть откажет ему в регистрации), полагаю, что было бы ошибкой сейчас голосовать за Явлинского. Ну, не соберёт сейчас Григорий Алексеевич достаточного количества голосов… ' ' Revizor.ua: – …время его ушло. ' ' Евгений Киселёв: – Время его ушло. Ребята, это я говорю, человек, которому уже 55 лет, и который понимает, что мы, люди нашего поколения, какими бы молодыми, бодрыми и здоровыми мы себя ни ощущали, годимся только на роль советников. Страна уже очень сильно изменилась. Мы можем отлично выступать в качестве консультантов, экспертов, людей, которые с высоты своих прожитых лет могут давать очень даже дельные советы, даже, может быть, в роли профильных министров или каких-нибудь других узковедомственных руководителей-специалистов, нов политические вожди не годимся. Народ хочет новых, свежих лиц. Поэтому – Прохоров. ' ' Впрочем, послушаю ещё, что предложит на этот раз самый яркий из новых лидеров оппозиции – Алексей Навальный. Его рецепт оппозиционно настроенным избирателям: на прошедших выборах голосовать за любую партию, кроме «Единой России», чтоб «партия жуликов и воров» получила, как можно меньше голосов, оказался самым эффективным. Но на президентских выборах, в отличие от парламентских, есть второй тур. Предположим, в первом туре ставится та же задача: чтобы Путин получил как можно меньше голосов. Предположим, добились этого. При этом, повторяю, может возникнуть ситуация, что во второй тур выходит Зюганов и Путин. За кого я буду голосовать? Не знаю. Может, и за Зюганова. Понимаете, надо изменить страну. Если Геннадий Андреевич Зюганов определится по некоторым вопросам и скажет: «Всё, ребята, рву со сталинизмом». Или, например, заявит, что они не собираются заниматься переделом собственности, и что мы не твердокаменные коммунисты, а социал-демократы. Если он назовёт людей, которых приведёт с собой во власть, которые формально считаются коммунистами, но, на самом деле, являются социал-демократами. Например, Елену Лукьянову, дочку Анатолия Лукьянова, того самого… ' ' Revizor.ua: – …поэта Осенева. ' ' Евгений Киселёв: – Да, поэта Осенева. Елена Лукьянова активист КПРФ. При этом она благородный, порядочный человек, правозащитница, блестящий юрист, великолепно понимающий такую тонкую материю, как конституционное право, которая в этой области выступает с абсолютно либеральных позиций. Так вот, если Геннадий Андреевич скажет, что министром юстиции в моём правительстве будет Елена Лукьянова, на пост директора ФСБ назначу генерала Алексея Кандаурова, руководителем администрации – Мельникова, то у меня многие вопросы сами снимутся, потому что я знаю Мельникова, Кандаурова, Лукьянову, я знаю некоторых молодых ребят, которые работают с Зюгановым. Тогда у меня нет вопросов, и думаю, что многие поступят так, как и я. Надо переломить тренд. Помню, какой был шум в Польше, когда все с ужасом говорили: Валенса проигрывает Квасьневскому, к власти рвутся бывшие коммунисты, бывший коммунистический аппаратчик Александр Квасьневский станет сейчас президентом Польши, какой кошмар, всё пропало. Ну и? Пропало? Я, конечно, понимаю, что Зюганов не Квасьневский… ' ' Revizor.ua: – Но президентом-то станет всё-таки Путин. Что тогда? ' ' Евгений Киселёв: – Тут есть опасность того, что, действительно, Путин может стать президентом в силу инерции. При этом рейтинг его будет продолжать падать и повторится то, что случилось с Ельциным к 1998-1999 годам. Он был избран президентом на второй срок, но рейтинг его падал все ниже, ниже и ниже. Так было, кстати, и с Кучмой. Вспомним, как Кучма победил на выборах 1999 года, пообещав, что мы увидим другого президента, назначил Ющенко премьером и вроде, как жизнь закипела, а потом – бабах – история с Гонгадзе, плёнки Мельниченко, «Украина без Кучмы», отставка Ющенко и всё покатилось под горку. То же самое может произойти и с Путиным. С помощью административного ресурса ему удастся нарисовать себе победу, но в последний раз, а потом всё покатится вниз. ' ' Вот смотрите, если бы мне ещё месяц тому назад сказали, что по Первому российскому каналу в итоговой воскресной программе с Петром Толстым будут показывать митинг оппозиции, причём давать прямую цитату из выступления Гарри Каспарова, я бы никогда в это не поверил. ' ' Revizor.ua: – Значит, изменения есть? ' ' Евгений Киселёв: – Изменения есть. В стране прошло 75 митингов, только 3 из них не были разрешены, все остальные – разрешённые. Тенденция, однако, как сказал бы телеведущий Михаил Леонтьев, последовательный сторонник Путина. Сигнал прошёл: митинги надо разрешать. Что, сейчас какой-нибудь губернатор, находящийся за тысячу километров от Москвы, будет, рискуя своей, извините, жопой, прикрывать задницу Владимира Владимировича Путина? Да нет, конечно. У него в его губернии – свои разборки, своя система интересов. Если он увидел, что здание зашаталось, что процесс пошёл, что ходить на митинги – это мейнстрим, это в тренде, он уже не будет ради Путина костьми ложиться, так только, будет вид только делать – и то до поры до времени. ' ' Вот один из организаторов митинга журналист и издатель Сергей Пархоменко рассказал: «Спускаюсь я с трибуны после митинга, и кого я там внизу вижу?! Модных фотографов, которые ещё вчера снимали только для «глянцевых» журналов всяких звёзд гламура и дорогих проституток, которые всегда пытались завести знакомства со звездами бизнеса, шоу-бизнеса и гламурной светской жизни, а теперь они пришли все сюда для того, чтобы сфотографировать людей, которые выступают на этом модном мероприятии, или их «склеить». Так что, повторяю: "Тенденция, однако". ' ' Revizor.ua: – Что бы вы ещё могли сказать в завершении нашего интервью? ' ' Евгений Киселёв: – Вспоминаю сейчас 1991 году, вспоминаю тех людей, которые в меру своего понимания, своего небогатого политического опыта, своих сугубо теоретических представлений о реальной политике и экономике, пытались изменить к лучшему Советский Союз в конце 80-х годов. Ошибаясь, пребывая в плену многочисленных иллюзий, искренних заблуждений, они, повторяю, пытались изменить страну. Но при всём моем уважении к этим людям, я уверен: все их усилия, скорее всего оказались бы напрасны, и СССР бы не разрушился, и коммунизм бы не пал, если бы тогдашние партийно-хозяйственные элиты, прежде всего региональные, республиканские, не сказали бы в какой-то момент сами себе: мы не собираемся идти на заклание, чтобы сохранить у власти в Москве кучку этих жалких придурков, которые ради каких-то пропахших нафталином идей и лозунгов решили вывести танки на улицы Москвы – ради опухшего от пьянства премьера Павлова, ради ничтожного Янаева с его пресловутыми трясущимися руками, ради твердокаменного коммунистического доктринёра Крючкова и иже с ними. ' ' Так вот, я хочу сказать, что и сегодня в России достаточно много центров власти, где сидят люди, которым своя рубашка ближе к телу. И у меня есть ощущение, что когда режим всерьёз зашатается, эти люди побегут от него прочь так же, как побежали в 1991 году тогдашние руководители бывших советских республик, автономий, краёв и областей. И всё рухнуло. В общем, весёлое время наступает. Вся эта история может разрешиться за несколько лет, а, может, и за несколько недель. Но разрешится точно. ' ' (<a href="http://revizor.ua/news/putin_coming#20120105_kiselyov">http://revizor.ua/news/putin_coming#20120105_kiselyov</a>)

Посылать уведомление об ответе:

[Индекс] [Посмотреть ветку] [Настройки] [DVDSpecial.ru]